Ожирение и другие неинфекционные заболевания, связанные с питанием, отражают все более серьезные проблемы, характерные для здоровья населения различных стран [1, 2]. Несомненно, в последние несколько десятилетий в РФ произошли глубокие социальные и экономические изменения, которые привели, к изменениям в рационе питания и образе жизни [3, 4]. Некоторые из них оказали потенциально положительное влияние, например, увеличение разнообразия продуктов питания, их доступности (фактически, переизбытка энергии и питательных веществ) и продовольственной безопасности [4–7]. Однако, исходя из мирового опыта, можно ожидать, что эти изменения приведут и к негативным последствиям: неадекватному выбору продуктов питания и несоблюдению принципов здорового питания представителями различных поло-возрастных и социальных групп населения [1, 8]. Различные исследования по проблемам гигиены питания были ранее проведены в России [4, 9–11]. Одним из важных направлений исследований является оценка питания и разработка рекомендаций по его оптимизации для трудоспособного населения с целью сохранения трудового потенциала в стране [3, 10, 12]. Тем не менее, сохраняется интерес к проблеме современного потребления энергии и макроэлементов, обусловленный разнообразием пищевых предпочтений для отдельных социальных групп, значительной дифференциацией доступности некоторых продуктов в разных регионах страны. Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) и Продовольственной сельскохозяйственной организацией (ФАО) рекомендованы границы для эталонного диапазона потребления основных нутриентов (PRI) [13, 14], что позволяет сравнить рацион населения РФ с международными стандартами. Цель исследования изучить энергетическую ценность рациона, потребление макронутриентов и их влияние на соматометрические параметры у мужчин старшей группы трудоспособного возраста.  

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Проведено в соответствии с Хельсинкской декларацией (Этические принципы медицинских исследований с участием людей) обследование мужчин, постоянно проживающих в южной части Иркутской области. Информированное согласие было предоставлено каждым участником. Первоначальная потенциальная выборка состояла из 374 мужчин, а окончательная — из 284 (в возрасте 40-49 лет — 72 человека, 50–59 лет — 212). Критериями включения были: соответствие по возрасту, постоянное проживание в городской или сельской местности региона, отсутствие хронических заболеваний, определяющих необходимость соблюдения диеты (органов пищеварения, мочевыводящей системы, сахарного диабета), полные ответы на все вопросы анкеты и интервью. Кроме того, после обследования были установлены дополнительные критерии исключения: рацион должен соответствовать рекомендациям предела потребления для мужчин с низкой и средней физической активностью (потребление энергии должно быть в пределах 800–4000 ккал / день; индекс массы тела (ИМТ) > 18,4) [1].

Участники исследования заполняли анкету со сведениями о возрасте, хронических заболеваниях, местах работы и проживания, уровне образования, привычке курения, режиме питания, физической активности в рабочие и выходные дни. Потребление продуктов питания, напитков и питательных веществ изучали с использованием метода 24-часового воспроизведения питания в компьютерной программе (ФГБУН "ФИЦ питания и биотехнологии"), а также частотного метода с количественной оценкой потребленных продуктов. В данной работе представлены результаты оценки энергетической ценности рациона (ЭЦ), потребления белков (Б), общих жиров (ОЖ), насыщенных жирных кислот (НЖК), полиненасыщенных жирных кислот (ПНЖК), n-3 и n-6 жирных кислот, общих углеводов (ОУ), моно- и дисахаров, добавленного сахара.

Все респонденты прошли соматометрическое обследование, включающее длину и массу тела (МТ), обхват талии (ОТ), обхват бедер (ОБ). ИМТ был рассчитан по [13] (кг/м²), все индивидуумы были разделены на три категории: нормальная МТ — диапазон ИМТ ≤ 24,9), избыточная МТ (25 ≤ ИМТ ≤ 29,9) и ожирение (ИМТ ≥ 30). Кроме того, была выделена группа с обхватом талии более 102 см, что расценивалось как абдоминальное ожирение.

Уровень физической активности (ФА) рассчитывался с учетом затрат на физическую работу в условиях производства и в быту, а также расхода энергии на основной обмен. Деление на группы ориентировано на Методические рекомендации [15] (II-IV группы) и представлено следующим образом: низкая ФА (расход энергии 2170 ≤ ФА < 2618 ккал/сут), средняя (2618 ≤ ФА < 2992), повышенная (2992 ≤ ФА < 3553). Оценку адекватности потребления макронутриентов проводили, по рекомендуемым нормам международных [13, 14] и отечественных документов [15].

Статистический анализ данных проведен с использованием автоматизированной программы Statistica.V.10. Соответствие численных рядов параметрическим законам распределения подтверждено с помощью критерия Колмогорова–Смирнова. Результаты по группам представлены в виде средних значений с 95% доверительным интервалом (М (CI)) и стандартных отклонений (Std) для количественных переменных и в виде частот, рассчитанных на 100 осмотренных — для качественных. Сравнение между группами проводилось с помощью t-критерия Стьюдента (с поправкой Бонферрони) для независимых выборок. Критерий хи-квадрат с поправкой Йетса (χ²) использовался для сравнения пропорций. Зависимости оценивались по коэффициенту корреляции Пирсона. Для подтверждения связи между изучаемыми явлениями и факторами использовали показатель отношения шансов с 95-процентным доверительным интервалом (OR CI). Критериально значимым принят уровень р < 0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Данные антропометрических исследований в двух возрастных группах представлены в табл. 1. При сравнении параметров отмечены статистически значимые различия только для характеристик, отражающих уровень питания. У обследованных возрастной группы 50–59 лет больше обхват талии 108,4 (106,1–110,7) см, против 102,6 (97,7–107,5) см — в группе 40–49 лет и ИМТ 28,5 (27,9– 29,1), против 27,3 (26,6–28,1).

Нормальный уровень ИМТ имели 22,3% обследованных, общее ожирение 31,7%, а абдоминальное — 27,1% (табл. 2).

При изучении влияния возраста на частоту повышенного ИМТ в исследуемых группах статистически значимых зависимостей не выявлено (при попарном сравнении частоты ИМТ ≤ 24,9 χ² = 0,01, р = 0,915; ИМТ ≥ 30 χ² = 0,96, р = 0,327; при сравнении распределения ИМТ по трем диапазонам χ² = 1,99, р = 0,369). Частота абдоминального ожирения в изучаемых группах также не имела значимых различий (χ² = 1,52, р = 0,218). В связи с низкой значимостью возрастного фактора дальнейший анализ проведен без деления по возрасту. Следует отметить, что в группе лиц с общим ожирением доля лиц с абдоминальной формой составила — 93,3 ± 3,7%. Распределение обследованных по обхвату талии в группах с разным ИМТ по критерию χ² статистически значимо различаются (р = 0,000). Риск абдоминального ожирения в группе мужчин с 25 ≤ ИМТ ≤ 29,9, по сравнению с данными группы с нормальным ИМТ составил 4,4 при 95-процентном CI (1,7–11,5). Для группы с ИМТ ≥ 30 выявлено ОR = 7,9 CI (3,1–19,9) относительно лиц с ИМТ ≤ 24,9, и ОR = 1,8 CI (1,4–2,3) относительно лиц, имеющих повышенный уровень ИМТ. 

Результаты расчетов суточного рациона представлены в табл. 3 по группам в зависимости от уровня ИМТ.

ИМТ — индекс массы тела; НЖК — насыщенные жирные кислоты; ПНЖК — полиненасыщенные жирные кислоты; n-3 ПНЖК — омега -3 полиненасыщенные жирные кислоты; n-6 ПНЖК омега-6 полиненасыщенные жирные кислоты; М (CI) — среднее значение с 95% доверительным интервалом; Std — стандартное отклонение.

По средним величинам ЭЦ рациона в 60,3 ± 2,9 случаях на 100 обследованных, выше потребностей — 21,7 ± 2,4%, ниже — 17,9 ± 2,3 %. Следует отметить, что риск ожирения статистически значимо выше у лиц, рацион которых превышает физиологическую норму ЭЦ ОR = 1,9 [1,05–3,67], χ² = 2,7; р = 0,05. При сравнении поступления нутриентов у представителей рассматриваемых групп выявлены некоторые статистически значимые различия. Так у обследованных с ИМТ ≥ 30 поступление белков было максимальным и составило 90,7 (87,8–93,5) г/сут., против 86,2 (82,6–89,7) г/ сут. у лиц с нормальным уровнем ИМТ (р = 0,050) и 85,1 (82,9–87,3) г/сут. у лиц с повышенным ИМТ (р = 0,003). Кроме того, у обследованных с ИМТ ≥ 30 больше поступление холестерина: 380,9 (348,3–413,5) мг/сут, против 331,0 (299,0–362,9) в группе с ИМТ ≤ 24,9 (р = 0,033) и 338,2 (312,9–363,5) у лиц с 25 ≤ ИМТ ≤ 29,9 (р = 0,043). Тенденции к различию выявлены по количеству НЖК: в группах с высоким и повышенным уровнями ИМТ (40,1 (38,4–41,7 и 37,9 (36,3–39,0) г/сут. соответственно, р = 0,06). Несмотря на то, что поступление общих углеводов во всех группах не отличалось, у лиц с ИМТ ≥ 30 количество крахмала в рационе было достоверно большим по сравнению с группой ИМТ ≤ 24,9 (р = 0,05), а количество добавленного сахара меньше, чем у лиц группы с 25 ≤ ИМТ ≤ 29,9 (р = 0,029).

Установлено, что потребление макронутриентов вне зависимости от ФА у большинства обследованных превышает рекомендуемые в [15] уровни (табл. 4). В группе с повышенной ФА отмечен дефицит потребления белков у 60,2 %, жиров — у 44,6% и углеводов — 92,6%. Вместе с тем в данной группе избыток ЭЦ рациона выявлен у 11,5 ± 2,5%, избыток жиров — у 33,7± 5,2% мужчин. Отметим, что, для группы с низкой ФА — потребление белка превышало рекомендации в 39,4 ± 5,5 случаях на 100 обследованных, что в 2 и более раза выше, чем в группах со средней и повышенной ФА. Профицит потребления общих жиров одинаково часто встречается у всех обследованных. В группе со средним уровнем ФА соответствие потребления макронутриентов рекомендуемым нормам отмечено в 68,7% по белкам, 68,1% — по жирам и 60,0% — по углеводам, что приводит к соответствию ЭЦ рациона физиологическим потребностям у 86 ± 3,6% обследованных.

ОБСУЖДЕНИЕ

Это исследование фокусируется, преимущественно, на изучении потребления макронутриентов в рационе мужчин старшей группы трудоспособного возраста, для того чтобы выявить влияние рациона на риск развития ожирения. В этом отношении исследование представляет особый интерес, так как ожирение наряду с другими неинфекционными алиментарно зависимыми заболеваниями представляют все более серьезные угрозы для здоровья населения. На фоне увеличения энергетической ценности рационов особенно важно рассмотреть распределение макронутриентов и влияние данного фактора на риск развития ожирения. В нашем исследовании ЭЦ рациона у 16,2 ± 2,1% обследованных превышала рекомендуемые уровни на 7,8–30,1% у лиц с низкой ФА, 0–19,5% — в группе средней ФА, 11,7–34,8% – в группе с повышенной ФА. Подобные явления отмечались в отдельных группах работающего населения других регионов [6, 16, 17]. Исследования, проведенные О.А Фроловой, Е.П. Бочаровым свидетельствуют, что у мужчин Татарстана 40–59 лет 1-й группы ФА калорийность рациона в течение дня составила 2510,6 ккал, что выше норматива в данной группе на 19,6%, причем ЭЦ рационов выявлена у 57,1% обследованных. У лиц, входящих по ФА в группу 2-й, средняя ЭЦ соответствовала норме (2286,7 ккал), но в 38,8% калорийность рациона превышала рекомендуемый уровень [6].

В изучаемой нами группе потребление белка, независимо от уровня физической активности или возрастной группы, было выше по сравнению с физиологическими нормами, представленными в методических рекомендациях для I-III групп физической активности [15] (в среднем 88 CI (86–90) г/сут). Относительно ЭЦ рациона доля белка (13,3% ЭЦ) также превышают верхний предел рекомендуемой ВОЗ нормы (0,83 г/кг массы тела для взрослых, что составляет примерно 12% потребления энергии) [13]. Установлено, что 21,3 ± 2,5% обследованных потребляют белок с пищей в пределах выше рекомендуемого диапазона, 48,4 ± 3,1% — в соответствии с нормой, а в рационе 29,8 ± 2,8% мужчин выявлен дефицит белка. Однако в условиях избыточной ЭЦ рациона можно, в целом, говорить о повышенном потреблении белка в изучаемой группе. Полученные нами данные отличаются от результатов, представленных при оценке потребления макронутриентов по всем федеральным округам РФ, где отмечено, что уровень потребления белка составил 9,3–11,5% от энергетической ценности рациона [18]. Данные опросов о потреблении пищи показывают, что фактическое среднее потребление белка взрослыми в Европе находится на уровне или чаще выше, чем эталонное потребление и достигает 15% от ЭЦ [19, 20]. В результате клинических исследований показано, что потребление белка выше эталонного не более чем в 2 раза можно считать безопасным для взрослых, хотя и не соответствующим принципам здорового питания. Если ежедневное потребление превышает 45% ЭЦ можно ожидать острых неблагоприятных исходов [20]. Потенциальная проблема, обусловленная постоянным избытком белка в рационе, связана с нарушением функции почек. Другие потенциальные побочные эффекты высокого потребления белка, связаны с чувствительностью к инсулину и толерантностью к глюкозе [21, 22]. С другой стороны, также постулируется, что высокое потребления белка может способствовать снижению массы тела и ожирения [2].

В настоящее время ВОЗ/ФАО рекомендуют диапазон потребления жиров 20%–35% ЭЦ [23], чтобы обеспечить потребление незаменимых жирных кислот и энергии и способствовать усвоению жирорастворимых витаминов. В нашей работе выявлено, что общее потребление жиров в группе мужчин в возрасте 40–59 лет не соответствует этим рекомендациям (38,4 % ЭЦ, при минимальной величине — 28,1% ЭЦ, максимальной — 47,8% ЭЦ). Превышение указанной верхней границы зарегистрировано у 8,9 ± 1,8% обследованных. Полученные данные близки к результатам оценок Евстратовой В.С. с соавторами [18], показавшими, что во всех округах России превышен уровень потребления общих жиров (33,2–38,8% от ЭЦ рациона). В рационе 30,6 ± 2,9% обследованных содержание жиров выше рекомендуемых норм [15]. Хорошо известно, что избыток жира в рационе способствуют развитию ишемической болезни сердца: атеросклероз и тромбоз, кроме того, диеты с высоким содержанием жиров могут снижать или ухудшать чувствительность к инсулину, а также могут быть положительно связаны с повышенным и более высоким сердечно-сосудистым риском [13, 24]. Напротив, более высокое потребление ПНЖК, как сообщается, связано со снижением риска сердечно-сосудистых заболеваний [24]. Рекомендуемый уровень потребления ПНЖК составляет 6–10% ЭЦ. Наши данные показывают, что этот уровень соответствует средней величине в изучаемой группе (7,5% ЭЦ), причем у 91,5 ± 1,8 обследованных. ВОЗ / ФАО рекомендуют максимальное потребление для НЖК 10% ЭЦ [23], что также согласуется с отечественными физиологическими нормами, рекомендованными в [15]. Потребление НЖК в изучаемой нами группе превышало рекомендации у абсолютного большинства (95,5 ± 1,3%), что является отрицательной тенденцией, которая отмечается в последние годы в ряде работ [6, 17, 19, 25]. У взрослых среднее потребление НЖК в соответствии с Европейским отчетом о состоянии питания [25] колеблется между менее чем 9% и 26% ЭЦ, при этом самые низкие значения в основном наблюдаются в странах Южной Европы. В рационе обследованных нами мужчин n-3 ПНЖК, составляло 0,9% ЭЦ, причем только у 32,0 ± 2,9% обследованных потребление соответствовало рекомендуемому уровню. ВОЗ / ФАО [23]. При изучении фактического питания трудоспособного населения Самарской области отмечены резкие нарушениях соотношений между пищевыми веществами в рационе всех обследуемых групп населения, характеризующихся превышением доли потребления жира (45% от энергетической ценности рациона), в том числе за счет насыщенных жирных кислот и добавленного сахара (13% от калорийности) [17].

Хорошо известно, что углеводы проявляют множество важных физических, химических и физиологических свойств: контроль массы тела, диабет, сердечнососудистые заболевания, кроме того, чтобы судить о качестве диеты, крайне важно различать различные типы углеводы и диетические источники, поскольку основной интерес и беспокойство связаны с содержанием сахаров (натуральных или добавленных) и клетчатки. Эксперты ВОЗ / ФАО [13] рекомендовали нижнюю границу ОУ в рационе на уровне 50% ЭЦ. Среди обследованных нами мужчин среднее количество ОУ соответствует 48,3% ЭЦ, что отличается от данных по округам РФ, свидетельствующим, что доля углеводов в калорийности рациона составила 50,3–56,4% при рекомендуемой норме 50–60% [18]. У 59,3 ± 3,1% обследованных мужчин количество ОУ ниже, величин, рекомендованных при соответствующем уровне ФА.

Одним из критериев адекватности рациона физиологическим потребностям является баланс основных макронутриентов. В рационе обследованных содержание жиров в 30,6 ± 2,9% выше, а у 59,3 ± 3,1% обследованных мужчин — ниже физиологических потребностей при соответствующем уровне ФА. Дисбаланс рациона по основным макронутриентам отмечен у 15,9 ± 2,3% обследованных, несоответствие баланса белков и жиров — у 31,0 ± 2,9%, углеводов и белков — 10,5 ± 1,9%. Чаще всего дисбаланс рациона выявляется в группе с повышенной ФА (в 59,0 ± 5,4% — по преобладанию жиров, — в 13,2 ± 3,7% — углеводов, в 19,3 ± 4,3% — сочетанный вариант). В группах с низкой и средней ФА дисбаланс преимущественно проявляется преобладанием жиров в 21,2 ± 7,1 и 15,9 ± 2,7%, соответственно.

По некоторым данным, с возрастом среди мужчин диапазон ИМТ смещается в сторону значений, свидетельствующих об избыточной массе тела вплоть до ожирения различной степени [2]. При обследовании жителей Татарстана минимальная доля лиц с нормальным ИМТ выявлена в возрастной когорте 50-59 лет — 18,2% [6]. В наших исследованиях 21,7% пациентов имели ИМТ ≤ 24,9, различий при сравнении данных в возрастных группах 40–49 и 50–59 лет не выявлено. При изучении зависимостей между соматометрическими параметрами и поступлением в организм основных нутриентов отмечено, что количество статистически значимых связей в группах с различным ИМТ отличается. Для лиц с ИМТ ≤ 24,9 коэффициенты корреляции составили в парах «ОТ – моно- и дисахара» rxy = 0,43, p = 0,032; «ОТ — общие углеводы» rxy = 0,39, p = 0,040. В группе 25 ≤ ИМТ ≤ 29,9 ОТ зависел от ЭЦ (rxy = 0,24, p = 0,044), поступления белка (rxy = 0,36, p = 0,002), общих жиров (rxy = 0,26, p = 0,033), НЖК (rxy = 0,30, p = 0,011). У пациентов с ИМТ ≥ 30 связей ОТ с показателями рациона значительно меньше: с ЭЦ (rxy = 0,29, p = 0,036), белком (rxy = 0,28, p = 0,041), общими углеводами (rxy = 0,27, p = 0,046). Выявленные особенности ассоциированности изучаемых показателей могут отражать вовлеченность метаболических нарушений в процесс развития ожирения в группе с ИМТ ≥ 30. Кроме того, следует помнить, что существуют три основных компонента избыточного веса и ожирения, которые необходимо учитывать: экологический, генетический и эпигенетический [26].

Связь показателей общего и абдоминального ожирения подтверждаются корреляционными зависимостями между ИМТ и OT (rxy = 0,61, p = 0,001), ИМТ и ОБ (rxy = 0,51, p = 0,007). По современным оценкам экспертов, хронические неинфекционные заболевания, факторами риска которых являются нарушения питания, обусловливают около 46% заболеваемости и 60% смертности, причем особенно высоки риски смертности от сердечно-сосудистых заболеваний [1, 27]. В изучаемой нами группе среди лиц с абдоминальным ожирением чаще встречались пациенты с повышенным артериальным давлением (RR = 2,6 [1,4–5,1], р = 0,003).

Среди лиц со повышенным уровнем ФА отмечен риск как абдоминального OR = 3,6 [1,5–7,7], р = 0,005, так и общего ожирения OR = 3,6 [1,5–7,7], р = 0,005. Парадоксально, что несмотря на избыточное поступление макроэлементов и энергетической ценности рациона, среди обследованных с низкой ФА нет лиц с общим ожирением, повышенную МТ выявили в 47,4 ± 3,4% случаев, абдоминальное ожирение — 12,3 ± 5,8%. Возможно, это связано с недостаточной точностью метода оценки фактического питания, базирующегося на сведениях, полученных от респондентов. Подобные неопределенности оценок отмечены также в работах отечественных [7, 17] и зарубежных исследователей [8, 21, 27, 28]. Ashton, L.M., с соавторами при проведении мета-анализа данных отмечают, что результаты исследований связи параметров качества питания и ожирения зависят от многих факторов, в том числе дизайна эпидемиологического исследования, методов изучения фактического питания и физической активности респондентов, других факторов [8].

Несмотря на некоторые неопределенности полученных данных, актуальная информация о пищевом рационе среди лиц трудоспособного возраста одного из промышленных регионов РФ может явиться ключом к разработке рекомендаций по питанию и стратегий общественного здравоохранения для улучшения качества жизни населения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Среди старшей возрастной группы трудоспособных мужчин Иркутской области наблюдаются значительные отклонения от международных и отечественных рекомендаций по рациональному питанию: профицит энергетической ценности рационов, потребления белков и жиров. Выявлено, что нормальный уровень ИМТ имели лишь 22,3% обследованных, общее ожирение — 31,7%, абдоминальное — 27,1%. Дисбаланс рациона по основным макронутриентам отмечен у 15,9±2,3% обследованных, несоответствие баланса белков и жиров — у 31,0 ± 2,9%, углеводов и белков — 10,5±1,9%. Дефицит потребления основных макронутриентов чаще всего выявляется в группе с повышенной физической активностью (белков у 60,2%, жиров — у 44,6% и углеводов — 92,6%), однако за счет дисбаланса рациона дефицит энергетической ценности рациона отмечен лишь вы 2,5% обследованных. Профицит потребления общих жиров характерен для 25,6–33,7% респондентов. В группе со средним уровнем ФА соответствие потребления макронутриентов рекомендуемым нормам отмечено в 68,7% по белкам, 68,1% — по жирам и 60,0% — по углеводам, что приводит к соответствию ЭЦ рациона физиологическим потребностям у 86 ± 3,6% обследованных.

Выявлены зависимости показателей абдоминального ожирения с энергетической ценностью рационов, величинами потребления общих углеводов и моно- и дисахаров, общих жиров, белка, в меньшей степени выраженные в группе лиц с общим ожирением.

Результаты настоящего исследования могут быть полезны для будущего определения и пересмотра рекомендаций по питанию, определения целей в области питания организованного трудоспособного населения.